Каме может, и я смогу
01.03.2016 в 20:13
Пишет WTF Crows Zero 2016:WTF Crows Zero 2016. Спецквест "Вещий сон". Хэндмейд и тексты.
URL записиНазвание: Ловись, воронье!
Автор: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Форма: хэндмейд с подробным туториалом
Категория: джен
Рейтинг: от G до PG-13
Размер: 3 фото + 9 фото туториала
Описание: спецдевайс для привлечения воронов в сновидения
Примечание: 1. При изготовлении ни одна ворона не пострадала
2. За содержание пойманных снов команда WTF Crows Zero 2016 ответственности не несет
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Ловись, воронье!"
Ловец снов — это индейский амулет, служащий для того, чтобы не пропускать к спящему ночные кошмары. Наш же будет приманивать сны совершенно определенного содержания, в которых главными героями будут наши любимые вороны. Но сплести его — это только половина дела, самое важное во время работы — представлять то, что вы хотите видеть в своих ночных грезах. Думайте о любимых персонажах, пейрингах и своих кинках, чтобы случайно не поймать сон с чужим ОТП и не сквикнуться обо что-нибудь неприятное.
Чтобы изготовить амулет, нам понадобятся:
• Обруч-основа диаметром примерно 15 см. К примеру, можно использовать внутреннюю часть пялец.
• Два вида шнура черного цвета разной толщины: более толстый — для оплетки основы и потоньше — для внутреннего плетения.
• Бусины разного диаметра, красные.
• Перья, красные и черные.
• Символ любимой школы. Мой нарисован красками на плотном картоне.
• Нитки.
• Ножницы.
• Прозрачный клей.
Шаг первый.
Обмотайте обруч более толстым шнуром, следя за тем, чтобы он хорошо натягивался и ложился плотно. Когда оплетка будет завершена, сшейте концы шнура нитками, для более надежной фиксации можно использовать клей, но не переборщите.
Требуемая длина шнура зависит от его толщины и диаметра основы. В данном случае понадобилось 4 метра, но лучше взять с запасом.
Шаг второй.
Мне понадобилось три метра шнура. Привяжите конец к обручу, спрятав узел в оплетке основы. Отмерив 4-5 см, завяжите полуузел, обернув шнур вокруг основы и пропустив конец в образовавшуюся петлю, крепко затяните. Помните про натяжение — плетение не должно провисать, хлипкая паутинка наших пацанов не удержит.
Доплетите первый ряд, завязывая такие же узлы на равных расстояниях по всему обручу. Не забывайте про бусины. Их расположение может быть произвольным.
Шаг третий.
Второй ряд плетения начните, завязав такой же узел, но теперь оберните нить вокруг нити первого ряда. Таким образом доплетите еще два ряда, оставив в центре отверстие. Последний узел завяжите покрепче.
Шаг четвертый.
В центре ловца с помощью тонкой лески закрепите символ Судзурана, чтобы точно приманить нужных героев в свои сны.
Шаг пятый.
К обручу привязываем нитки длиной 15-20 см там, где на часах расположены цифры 5, 6 и 7. На них тоже нанизываем бусины и привязываем перышки. Хорошо, если у них уже есть специальные петельки, но если нет, то лучше всего протолкнуть кончик пера в последнюю бусину и зафиксировать, обвязав вокруг нитку. Лишнюю нить отрежьте ножницами. Также можно капнуть внутрь бусины немного клея для надежности. Такие же хвостики нужно сделать на всех трех нитях.
Шаг шестой.
Делаем петельку, обвязав кусок шнура на верху амулета, надеваем бусину и затягиваем узел.
И наш ловец снов завершен. Приятных сновидений!
Автор: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Форма: хэндмейд с подробным туториалом
Категория: джен
Рейтинг: от G до PG-13
Размер: 3 фото + 9 фото туториала
Описание: спецдевайс для привлечения воронов в сновидения
Примечание: 1. При изготовлении ни одна ворона не пострадала
2. За содержание пойманных снов команда WTF Crows Zero 2016 ответственности не несет
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Ловись, воронье!"
Чтобы изготовить амулет, нам понадобятся:
• Обруч-основа диаметром примерно 15 см. К примеру, можно использовать внутреннюю часть пялец.
• Два вида шнура черного цвета разной толщины: более толстый — для оплетки основы и потоньше — для внутреннего плетения.
• Бусины разного диаметра, красные.
• Перья, красные и черные.
• Символ любимой школы. Мой нарисован красками на плотном картоне.
• Нитки.
• Ножницы.
• Прозрачный клей.
Шаг первый.
Обмотайте обруч более толстым шнуром, следя за тем, чтобы он хорошо натягивался и ложился плотно. Когда оплетка будет завершена, сшейте концы шнура нитками, для более надежной фиксации можно использовать клей, но не переборщите.
Требуемая длина шнура зависит от его толщины и диаметра основы. В данном случае понадобилось 4 метра, но лучше взять с запасом.
Шаг второй.
Мне понадобилось три метра шнура. Привяжите конец к обручу, спрятав узел в оплетке основы. Отмерив 4-5 см, завяжите полуузел, обернув шнур вокруг основы и пропустив конец в образовавшуюся петлю, крепко затяните. Помните про натяжение — плетение не должно провисать, хлипкая паутинка наших пацанов не удержит.
Доплетите первый ряд, завязывая такие же узлы на равных расстояниях по всему обручу. Не забывайте про бусины. Их расположение может быть произвольным.
Шаг третий.
Второй ряд плетения начните, завязав такой же узел, но теперь оберните нить вокруг нити первого ряда. Таким образом доплетите еще два ряда, оставив в центре отверстие. Последний узел завяжите покрепче.
Шаг четвертый.
В центре ловца с помощью тонкой лески закрепите символ Судзурана, чтобы точно приманить нужных героев в свои сны.
Шаг пятый.
К обручу привязываем нитки длиной 15-20 см там, где на часах расположены цифры 5, 6 и 7. На них тоже нанизываем бусины и привязываем перышки. Хорошо, если у них уже есть специальные петельки, но если нет, то лучше всего протолкнуть кончик пера в последнюю бусину и зафиксировать, обвязав вокруг нитку. Лишнюю нить отрежьте ножницами. Также можно капнуть внутрь бусины немного клея для надежности. Такие же хвостики нужно сделать на всех трех нитях.
Шаг шестой.
Делаем петельку, обвязав кусок шнура на верху амулета, надеваем бусину и затягиваем узел.
И наш ловец снов завершен. Приятных сновидений!
Название: Вдохнуть
Автор: WTF Crows Zero 2016
Бета: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Размер: драббл, 846 слов
Пейринг/Персонажи:
Категория: слэш
Жанр: флафф
Рейтинг: от R до NC-17
Предупреждения: влюбленный Токио
Краткое содержание: Серидзава разный
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Вдохнуть"
Серидзава — созерцатель.
Он любит наблюдать, его внимания может удостоиться любое даже самое скучное зрелище. Серидзава просто обопрется локтями о свои колени и будет смотреть до тех пор, пока не сломает глаза. Токио знает эту его привычку и никогда не мешает, только направляет.
Он не боится сломанных глаз Серидзавы, потому что тот всегда опускает их за секунду до того, как интерес угаснет и уступит место скуке. Но на Токио Серидзава всегда смотрит с азартным любопытством, которое с каждым разом становится все ярче. И вот это могло бы напугать намного больше, если бы так не нравилось самому Токио.
Он всегда рад покрасоваться перед взглядом Серидзавы, показать ему еще одну сторону себя, очередной угол или непоколебимое основание. Каждый раз, когда в глазах Серидзавы мелькает связка крючков, готовых впиться в новый объект, Токио поворачивает его голову к себе и заставляет смотреть. Токио не нравится, когда Серидзава смотрит мимо него. Мимо можно смотреть только с равнодушием — это бы устроило Токио более всего.
Равнодушия в своем отношении Токио терпеть не намерен. Так что он часто разбавляет густеющий, застывающий интерес шипучим сиропом, вновь и вновь пробуждая стаю острозубых крючков внимания Серидзавы. И тот снова смотрит на него, только на него.
Серидзава — слушатель.
Он любит истории, а истории — это то, чем богата кудрявая голова Токио. Он может рассказывать правду, может выдумывать на ходу, а может смешивать, и тогда Серидзава становится особенно похожим на ребенка. Внимательного и благодарного ребенка, которому нравится слушать чужие рассказы чуть больше, чем вспоминать свои.
Однажды Токио рассказывает ему о своих снах.
— Я знал про тебя задолго до первой встречи, — говорит он, улыбаясь особенно теплому порыву ветра, который ласковее материнской ладони зарывается в волосы.
Серидзава молчит, но в его взгляде усмешка раскачивается с носков на пятки, ожидает чего-нибудь более интересного. Многие слышали о Серидзаве задолго до того, как умудрились повстречаться с ним лично, но Токио говорит не об этом.
— Я видел тебя во сне, — объясняет он, принимая из чужих пальцев сигарету, и тонкая полоска дыма на миг скрывает от него глаза Серидзавы.
Но уже через секунду Токио снова видит интерес, блестящий в темной радужке яркими полосками света.
— Расскажи, — говорит Серидзава, двигаясь ближе. Он снова смотрит только на Токио и слушает только его, вникая в каждое слово и катая его на языке.
Токио прикрывает глаза, будто снова погружается в старые воспоминания, наполненные сухим ломким туманом, который хрустит на зубах при каждом вздохе. Токио вдыхал этот туман, как дым, и чувствовал, как он клубится внутри, осыпается песчинками, щекочет легкие и почему-то желудок, вынуждая улыбаться.
— В первый раз там были только твои руки.
Привычные, лишенные логичности и реализма, сны. Густые, бархатные, волшебные. В них чужие руки касались волос, пропускали пряди сквозь пальцы и ласкали горячую кожу на шее. Токио ежился от этих прикосновений и смотрел сквозь туман, но не видел ничего. Эти руки росли из тумана, были его частью, туман был этими руками, и как бы Токио ни пытался, ему не позволялось увидеть больше.
— Потом я увидел глаза.
Токио рассказывает: про руки, глаза, губы. Про Серидзаву, который появлялся в его снах подобно Чеширскому коту — частями. Токио отмеряет слова так же неспешно, как круглые бусинки, нанизывает их на нить и опутывает этим ожерельем шею Серидзавы. Любопытного и жадного Серидзавы, который сам сунет голову в петлю, даже если вместо бисера она будет обвита шипами.
Серидзава — любовник.
Он берет Токио так, словно не пробовал ничего более потрясающего в жизни. И Токио не может не понимать его в этом отношении. Токио и сам готов бросить все, забыть обо всем, лишь бы постоянно оказываться под Серидзавой, ощущать его тяжесть и цепкий взгляд. Ему больше ничего не нужно, кроме как распахивать глаза, открывать рот, выдыхать из себя удовольствие, выталкивать негромкими стонами.
Токио каждый раз оказывается лицом к лицу с Серидзавой, позволяет тому смотреть, показывает себя целиком. А Серидзава никогда не отрывает взгляда от его глаз. Он вглядывается — внимательно, основательно, вкрадчиво. Он заглядывает в самую сердцевину Токио, горячую и жидкую, как несхватившийся желток.
В такие моменты Токио весь как непрочная жидкость, он вот-вот расплескается, развалится на капли и впитается в воздух. И только Серидзава удерживает его цельным — руками и взглядом.
Не важно, как он трахает Токио: пальцами, растягивая его до предела, или тяжелым членом, чьи набухшие вены Токио чувствует всем собой. Не важно, как он двигается: быстро и рвано, будто не успевает за собственными мыслями, или медленно и почти что неторопливо, вынуждая Токио подстраивать дыхание. Серидзава все равно смотрит, высасывает из Токио его сердцевину, жидкую, тягучую, словно расплавленная карамель.
— Не молчи, — говорит Серидзава, и это приказ.
Он не будет повторять, он просто сожмет пальцы на основании члена или надавит на головку так, что у Токио перегорит сердце, остановится, вспыхнув искрами и задымившись.
И Токио не молчит, он дышит, часто и громко, он стонет, позволяя Серидзаве слушать, он шепчет, перебивая самого себя.
А Серидзава слушает, вбиваясь в него, вынуждая шептать громче и горячечнее. И смотрит, смотрит, смотрит.
Серидзава особенный.
Каждый раз он разбивает Токио. На слова и взгляды, на растекающееся патокой дыхание. И каждый раз впитывает в себя, забирает вместе с рассказами и оргазмом, разрешая дотронуться до своего сердца, до самой глубины.
Когда-нибудь Серидзава перестанет смотреть и слушать, перестанет брать его. И тогда Токио превратится в воздух, чтобы Серидзава мог его вдохнуть.
Автор: WTF Crows Zero 2016
Бета: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Размер: драббл, 846 слов
Пейринг/Персонажи:
Серидзава Тамао
/Тацукава Токио
Категория: слэш
Жанр: флафф
Рейтинг: от R до NC-17
Предупреждения: влюбленный Токио
Краткое содержание: Серидзава разный
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Вдохнуть"
Серидзава — созерцатель.Он любит наблюдать, его внимания может удостоиться любое даже самое скучное зрелище. Серидзава просто обопрется локтями о свои колени и будет смотреть до тех пор, пока не сломает глаза. Токио знает эту его привычку и никогда не мешает, только направляет.
Он не боится сломанных глаз Серидзавы, потому что тот всегда опускает их за секунду до того, как интерес угаснет и уступит место скуке. Но на Токио Серидзава всегда смотрит с азартным любопытством, которое с каждым разом становится все ярче. И вот это могло бы напугать намного больше, если бы так не нравилось самому Токио.
Он всегда рад покрасоваться перед взглядом Серидзавы, показать ему еще одну сторону себя, очередной угол или непоколебимое основание. Каждый раз, когда в глазах Серидзавы мелькает связка крючков, готовых впиться в новый объект, Токио поворачивает его голову к себе и заставляет смотреть. Токио не нравится, когда Серидзава смотрит мимо него. Мимо можно смотреть только с равнодушием — это бы устроило Токио более всего.
Равнодушия в своем отношении Токио терпеть не намерен. Так что он часто разбавляет густеющий, застывающий интерес шипучим сиропом, вновь и вновь пробуждая стаю острозубых крючков внимания Серидзавы. И тот снова смотрит на него, только на него.
Серидзава — слушатель.
Он любит истории, а истории — это то, чем богата кудрявая голова Токио. Он может рассказывать правду, может выдумывать на ходу, а может смешивать, и тогда Серидзава становится особенно похожим на ребенка. Внимательного и благодарного ребенка, которому нравится слушать чужие рассказы чуть больше, чем вспоминать свои.
Однажды Токио рассказывает ему о своих снах.
— Я знал про тебя задолго до первой встречи, — говорит он, улыбаясь особенно теплому порыву ветра, который ласковее материнской ладони зарывается в волосы.
Серидзава молчит, но в его взгляде усмешка раскачивается с носков на пятки, ожидает чего-нибудь более интересного. Многие слышали о Серидзаве задолго до того, как умудрились повстречаться с ним лично, но Токио говорит не об этом.
— Я видел тебя во сне, — объясняет он, принимая из чужих пальцев сигарету, и тонкая полоска дыма на миг скрывает от него глаза Серидзавы.
Но уже через секунду Токио снова видит интерес, блестящий в темной радужке яркими полосками света.
— Расскажи, — говорит Серидзава, двигаясь ближе. Он снова смотрит только на Токио и слушает только его, вникая в каждое слово и катая его на языке.
Токио прикрывает глаза, будто снова погружается в старые воспоминания, наполненные сухим ломким туманом, который хрустит на зубах при каждом вздохе. Токио вдыхал этот туман, как дым, и чувствовал, как он клубится внутри, осыпается песчинками, щекочет легкие и почему-то желудок, вынуждая улыбаться.
— В первый раз там были только твои руки.
Привычные, лишенные логичности и реализма, сны. Густые, бархатные, волшебные. В них чужие руки касались волос, пропускали пряди сквозь пальцы и ласкали горячую кожу на шее. Токио ежился от этих прикосновений и смотрел сквозь туман, но не видел ничего. Эти руки росли из тумана, были его частью, туман был этими руками, и как бы Токио ни пытался, ему не позволялось увидеть больше.
— Потом я увидел глаза.
Токио рассказывает: про руки, глаза, губы. Про Серидзаву, который появлялся в его снах подобно Чеширскому коту — частями. Токио отмеряет слова так же неспешно, как круглые бусинки, нанизывает их на нить и опутывает этим ожерельем шею Серидзавы. Любопытного и жадного Серидзавы, который сам сунет голову в петлю, даже если вместо бисера она будет обвита шипами.
Серидзава — любовник.
Он берет Токио так, словно не пробовал ничего более потрясающего в жизни. И Токио не может не понимать его в этом отношении. Токио и сам готов бросить все, забыть обо всем, лишь бы постоянно оказываться под Серидзавой, ощущать его тяжесть и цепкий взгляд. Ему больше ничего не нужно, кроме как распахивать глаза, открывать рот, выдыхать из себя удовольствие, выталкивать негромкими стонами.
Токио каждый раз оказывается лицом к лицу с Серидзавой, позволяет тому смотреть, показывает себя целиком. А Серидзава никогда не отрывает взгляда от его глаз. Он вглядывается — внимательно, основательно, вкрадчиво. Он заглядывает в самую сердцевину Токио, горячую и жидкую, как несхватившийся желток.
В такие моменты Токио весь как непрочная жидкость, он вот-вот расплескается, развалится на капли и впитается в воздух. И только Серидзава удерживает его цельным — руками и взглядом.
Не важно, как он трахает Токио: пальцами, растягивая его до предела, или тяжелым членом, чьи набухшие вены Токио чувствует всем собой. Не важно, как он двигается: быстро и рвано, будто не успевает за собственными мыслями, или медленно и почти что неторопливо, вынуждая Токио подстраивать дыхание. Серидзава все равно смотрит, высасывает из Токио его сердцевину, жидкую, тягучую, словно расплавленная карамель.
— Не молчи, — говорит Серидзава, и это приказ.
Он не будет повторять, он просто сожмет пальцы на основании члена или надавит на головку так, что у Токио перегорит сердце, остановится, вспыхнув искрами и задымившись.
И Токио не молчит, он дышит, часто и громко, он стонет, позволяя Серидзаве слушать, он шепчет, перебивая самого себя.
А Серидзава слушает, вбиваясь в него, вынуждая шептать громче и горячечнее. И смотрит, смотрит, смотрит.
Серидзава особенный.
Каждый раз он разбивает Токио. На слова и взгляды, на растекающееся патокой дыхание. И каждый раз впитывает в себя, забирает вместе с рассказами и оргазмом, разрешая дотронуться до своего сердца, до самой глубины.
Когда-нибудь Серидзава перестанет смотреть и слушать, перестанет брать его. И тогда Токио превратится в воздух, чтобы Серидзава мог его вдохнуть.
Название: Страшный сон
Автор: WTF Crows Zero 2016
Бета: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Размер: мини, 1326 слов
Пейринг/Персонажи:
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: от R до NC-17
Краткое содержание: в Судзуране происходит нечто непонятное: все сны начинают сбываться
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Страшный сон"
Он закрыл глаза и прижался щекой к его щеке. Грудь его вздымалась, сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Чужое дыхание обжигало шею, кровь стучала в ушах, в глазах темнело. Он больше не мог ждать, желание распирало его изнутри и угрожало вот-вот выплеснуться наружу преждевременным оргазмом.
Токаджи зарычал и одной рукой содрал с Идзаки эти его проклятые джинсы. Не обнаружив под ними белья, он нисколько не удивился — чего еще ожидать от этого... этой блондинки. Схватив Идзаки за волосы, он как следует оттянул эту когда-то безупречную укладку и укусил его в шею. Чтобы тот не расслаблялся. За что и получил неслабый толчок в район солнечного сплетения.
Не отвлекайся, - как всегда, нахально протянул Идзаки. Он вдруг оказался сверху, усевшись на Токаджи так, что тот не знал, куда смотреть — на лицо Идзаки, его расширенные зрачки, покрасневшие щеки и прикушенные губы, или на оказавшийся на свободе член Идзаки, который гордо стоял, покачиваясь где-то над пряжкой ремня Токаджи, пока Идзаки медленно, слишком медленно снимал с себя джемпер. Токаджи смотрел на него во все глаза — на его светлую кожу, взъерошенные светлые волосы, капельки пота над верхней губой, крест, болтавшийся на цепочке у него на шее, темные соски, полоску волос, идущую к паху, член с блестящей каплей на головке, крепкие бедра, обнимающие его, Токаджи, ноги...
А потом оставшийся абсолютно голым Идзаки так же медленно начал насаживаться на его, Токаджи, член, и это было так здорово, так кайфово, что Токаджи проснулся.
Он лежал в постели, возбужденный, не до конца понимающий, что происходит, где он и куда подевался этот грёбаный динамщик Идзаки, и тут все понял. Ему все это приснилось, это раз, и он, кажется, гей — это два. И во всем виноват этот извращенец Идзаки — это три.
— Пиздец, пиздец, какой же пиздец, — крутилось в голове у Токаджи, пока он трясущимися руками натягивал штаны, чистил зубы, завтракал и шел в школу.
Там он слегка успокоился. Извращенца поблизости не наблюдалось, и он мог немного привести в порядок свои довольно-таки растрепанные чувства.
— И чего? — донесся до него голос Токио.
— И ничего! — голос Серидзавы был радостным, как никогда. — Иду по улице, гляжу — вот она, моя любимая, прямо на дороге лежит, меня дожидается! И главное, прям как во сне — как раз у входа в комбини лежала!
Он достал из кармана тысячную купюру и смачно поцеловал. Токио пожал плечами:
— Кстати, мне тоже сегодня приснилось, что мать на завтрак блинчики приготовит. И точно, просыпаюсь — блинчики!
Тамао вздохнул:
— Да, чего-чего, а блинчики готовить твоя мама умеет!
Токио засмеялся и отвесил другу подзатыльник:
— Тоже мне гурман, да ты все, что угодно, готов сожрать!
Токаджи злобно зыркнул на веселящихся Тамао и Токио. Ему было не до веселья. Он все еще переживал свое внезапное падение в пучину гомосексуальных страстей. Но спокойно пострадать в тишине ему так и не дали, нелегкая принесла еще и братьев Миками, мало ему было этих двух.
Миками сразу взяли быка за рога, вряд ли они вообще умели по другому.
— Прикиньте, нам сегодня такое приснилось!
Токаджи приоткрыл один глаз. Токио засмеялся:
— Что, обоим?
— А? Не, не обоим! — Такеши чуть не лопался от желания поскорее рассказать новости. —Сначала мне приснилось, что Манабу яичницу сжег! Его очередь была завтрак готовить!
— А потом мне приснилось, что Такеши с лестницы навернулся! — не отставал от него Манабу.
— И что? — хором поинтересовались слушатели.
— И то! — торжествующе заявили братья. — Во!
Такеши задрал широченную штанину и все увидели ссадину на его тощей волосатой голени.
— А яичницу мы съели, — довольно заявил Манабу. — Не выкидывать же. Да и не такая уж она горелая была, ну чуть почернела, подумаешь.
У Токаджи появилось какое-то неприятное ощущение в районе желудка. Предчувствие.
Тем временем близнецы уже успели расспросить Тамао и Токио про их вещие сны и горели желанием сейчас же, немедленно, бежать опрашивать всю школу, что кому приснилось.
Токио ржал, положив руку на плечо Тамао, но вдруг повернулся и спросил:
— А ты, Токаджи? Что тебе снилось? Видишь, у всех все сбывается!
Токаджи поперхнулся. Все как по команде уставились на него.
— Ни... Ничего мне не снилось, понятно? — он, кажется, покраснел и готов был провалиться под землю.
От драки не к месту любопытного Тацукаву (да впрочем, и самого Токаджи, учитывая присутствие Серидзавы) спасло исключительно появление на крыше Генджи Такии, за которым следовали его слегка помятый, явно невыспавшийся блондинистый генерал и как всегда бодрый Чута.
— Пацаны, пацаны, — снова замельтешили Миками, обрадовавшись новым слушателям. — Прикиньте, у нас у всех сегодня сны сбываются!
Генджи закурил. Вновь пришедшим еще раз, во всех подробностях изложили все сны и их последствия, и тут Чута закричал:
— А мне! Мне приснилось, что Ген-сан мне кофе в автомате купил, потому что у меня мелочи не было!
Он победно поднял над головой банку с недопитым кофе и потряс ею. Кофе там, видимо, оставалось немного, поэтому оно ни на кого не пролилось. Все облегченно вздохнули.
Миками уже хотели побежать вниз, проводить опрос, но тут Генджи задумчиво произнес:
— А вот мне сегодня снилось, что дождь пойдет. И ни хрена.
Лица вытянулись у всех, даже у Токио с Серидзавой. Только Токаджи облегченно вздохнул, его предчувствие, до этого с каждым новым рассказом все больше превращавшееся в уверенность, слегка ослабло.
Но Миками не сдавались. Они пристали к единственному еще неопрошенному человеку — Идзаки, который не имел ни малейшего желания участвовать в разговоре и вообще был явно с похмелья.
— Слышь, Идзаки, — не унывал Манабу, — а чё тебе сегодня снилось?
— Ничего не снилось, — отрезал Идзаки, продолжая смотреть на всех, как на говно, сквозь солнечные очки. Причем Токаджи показалось, несмотря на очки, что смотрел он конкретно на него, Токаджи.
— Не, а чё ты покраснел тогда? — заржал Такеши, у которого всегда было очень плохо с чувством самосохранения.
Идзаки медленно снял очки и положил их в карман, явно собираясь слегка оживить светскую беседу небольшой физической разминкой, и тут Токаджи действительно заметил на его щеках легкий румянец. Предчувствие, затаившееся где-то в животе Токаджи, с какой-то стати вдруг заворочалось, укрепилось и превратилось в железобетонную уверенность.
Но тут вдруг абсолютно чистое, голубое небо потемнело, буквально из ниоткуда налетела туча, загремел гром и полил настоящий ливень.
Обалдевшие судзурановцы заорали:
— А-а-а! Вот оно! Ну ты гляди, а? Токио, зонтик захвати! Я же говорил! Ген-сан, смотри, дождик! Манабу, бежим скорей, у Макисэ спросим, может, ему приснилось, что Кёко-рин ему дала наконец-то! — и через секунду на крыше остались только двое: Токаджи, пригвожденный к месту своим предчувствием грядущего пиздеца, и Идзаки, мокрая укладка которого имела довольно-таки жалкий вид.
Слегка опомнившись, Идзаки убрал со лба намокшие волосы, метнул в Токаджи презрительный взгляд, хотя Токаджи ничего такого не делал, просто стоял, и тоже ушел. Токаджи так и остался стоять под дождем. Ему было о чем подумать.
Дождь, кстати, кончился ровно через полторы минуты.
Абсолютно мокрый Токаджи пошел в раздевалку и переоделся в спортивную форму. Можно было, конечно, и домой пойти, но он не мог! Ему нужно было выяснить, что именно снилось этому крашеному извращенцу!
Просто так подойти и за сигареткой спросить Идзаки о том, что ему снилось, он конечно, не мог, поэтому, подумав, просто написал ему записку. Потом, еще раз подумав, порвал ее в мелкие клочки и для верности сжег.
После уроков Токаджи подождал, пока все разойдутся, и увязался за Идзаки. А что, может, ему на почту надо было? Имеет он право после уроков зайти на почту или нет?
Идзаки оглянулся на него, но ничего не сказал. Токаджи как бы случайно ускорил шаг и оказался вроде бы рядом с Идзаки, но как бы и сам по себе. Идзаки вздохнул и остановился:
— Чего тебе, мордатый? — устало поинтересовался он. Токаджи решил пока что пропустить «мордатого» мимо ушей, драка могла и подождать, в конце концов.
Он закурил. Идзаки снова вздохнул и тоже достал сигарету.
— Слушайячёспроситьтохотел, — Токаджи мысленно отвесил себе пинка и продолжил, уже медленнее, — тебе чё сегодня приснилось-то?
Идзаки уставился на него, как Макисе на контрольную по математике. Потом вздохнул в третий раз и затянулся:
— Да так, фигня какая-то. А тебе?
Токаджи как раз разглядывал его пальцы, волосы, небрежно заправленные за ухо и крест на цепочке, точь-в -точь как в его сне:
— Вот и мне фигня.
Оба вздохнули и, не сговариваясь, пошли дальше.
— Слышь, Идзаки, — предчувствие Токаджи наконец перестало ворочаться у него внутри, расправило крылья и теперь летело над ним синей птицей счастья, — на что спорим, что ты не носишь трусов?
Автор: WTF Crows Zero 2016
Бета: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Размер: мини, 1326 слов
Пейринг/Персонажи:
Токаджи Юджи
/Идзаки Шун
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: от R до NC-17
Краткое содержание: в Судзуране происходит нечто непонятное: все сны начинают сбываться
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Страшный сон"
Он закрыл глаза и прижался щекой к его щеке. Грудь его вздымалась, сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Чужое дыхание обжигало шею, кровь стучала в ушах, в глазах темнело. Он больше не мог ждать, желание распирало его изнутри и угрожало вот-вот выплеснуться наружу преждевременным оргазмом.Токаджи зарычал и одной рукой содрал с Идзаки эти его проклятые джинсы. Не обнаружив под ними белья, он нисколько не удивился — чего еще ожидать от этого... этой блондинки. Схватив Идзаки за волосы, он как следует оттянул эту когда-то безупречную укладку и укусил его в шею. Чтобы тот не расслаблялся. За что и получил неслабый толчок в район солнечного сплетения.
Не отвлекайся, - как всегда, нахально протянул Идзаки. Он вдруг оказался сверху, усевшись на Токаджи так, что тот не знал, куда смотреть — на лицо Идзаки, его расширенные зрачки, покрасневшие щеки и прикушенные губы, или на оказавшийся на свободе член Идзаки, который гордо стоял, покачиваясь где-то над пряжкой ремня Токаджи, пока Идзаки медленно, слишком медленно снимал с себя джемпер. Токаджи смотрел на него во все глаза — на его светлую кожу, взъерошенные светлые волосы, капельки пота над верхней губой, крест, болтавшийся на цепочке у него на шее, темные соски, полоску волос, идущую к паху, член с блестящей каплей на головке, крепкие бедра, обнимающие его, Токаджи, ноги...
А потом оставшийся абсолютно голым Идзаки так же медленно начал насаживаться на его, Токаджи, член, и это было так здорово, так кайфово, что Токаджи проснулся.
Он лежал в постели, возбужденный, не до конца понимающий, что происходит, где он и куда подевался этот грёбаный динамщик Идзаки, и тут все понял. Ему все это приснилось, это раз, и он, кажется, гей — это два. И во всем виноват этот извращенец Идзаки — это три.
— Пиздец, пиздец, какой же пиздец, — крутилось в голове у Токаджи, пока он трясущимися руками натягивал штаны, чистил зубы, завтракал и шел в школу.
Там он слегка успокоился. Извращенца поблизости не наблюдалось, и он мог немного привести в порядок свои довольно-таки растрепанные чувства.
— И чего? — донесся до него голос Токио.
— И ничего! — голос Серидзавы был радостным, как никогда. — Иду по улице, гляжу — вот она, моя любимая, прямо на дороге лежит, меня дожидается! И главное, прям как во сне — как раз у входа в комбини лежала!
Он достал из кармана тысячную купюру и смачно поцеловал. Токио пожал плечами:
— Кстати, мне тоже сегодня приснилось, что мать на завтрак блинчики приготовит. И точно, просыпаюсь — блинчики!
Тамао вздохнул:
— Да, чего-чего, а блинчики готовить твоя мама умеет!
Токио засмеялся и отвесил другу подзатыльник:
— Тоже мне гурман, да ты все, что угодно, готов сожрать!
Токаджи злобно зыркнул на веселящихся Тамао и Токио. Ему было не до веселья. Он все еще переживал свое внезапное падение в пучину гомосексуальных страстей. Но спокойно пострадать в тишине ему так и не дали, нелегкая принесла еще и братьев Миками, мало ему было этих двух.
Миками сразу взяли быка за рога, вряд ли они вообще умели по другому.
— Прикиньте, нам сегодня такое приснилось!
Токаджи приоткрыл один глаз. Токио засмеялся:
— Что, обоим?
— А? Не, не обоим! — Такеши чуть не лопался от желания поскорее рассказать новости. —Сначала мне приснилось, что Манабу яичницу сжег! Его очередь была завтрак готовить!
— А потом мне приснилось, что Такеши с лестницы навернулся! — не отставал от него Манабу.
— И что? — хором поинтересовались слушатели.
— И то! — торжествующе заявили братья. — Во!
Такеши задрал широченную штанину и все увидели ссадину на его тощей волосатой голени.
— А яичницу мы съели, — довольно заявил Манабу. — Не выкидывать же. Да и не такая уж она горелая была, ну чуть почернела, подумаешь.
У Токаджи появилось какое-то неприятное ощущение в районе желудка. Предчувствие.
Тем временем близнецы уже успели расспросить Тамао и Токио про их вещие сны и горели желанием сейчас же, немедленно, бежать опрашивать всю школу, что кому приснилось.
Токио ржал, положив руку на плечо Тамао, но вдруг повернулся и спросил:
— А ты, Токаджи? Что тебе снилось? Видишь, у всех все сбывается!
Токаджи поперхнулся. Все как по команде уставились на него.
— Ни... Ничего мне не снилось, понятно? — он, кажется, покраснел и готов был провалиться под землю.
От драки не к месту любопытного Тацукаву (да впрочем, и самого Токаджи, учитывая присутствие Серидзавы) спасло исключительно появление на крыше Генджи Такии, за которым следовали его слегка помятый, явно невыспавшийся блондинистый генерал и как всегда бодрый Чута.
— Пацаны, пацаны, — снова замельтешили Миками, обрадовавшись новым слушателям. — Прикиньте, у нас у всех сегодня сны сбываются!
Генджи закурил. Вновь пришедшим еще раз, во всех подробностях изложили все сны и их последствия, и тут Чута закричал:
— А мне! Мне приснилось, что Ген-сан мне кофе в автомате купил, потому что у меня мелочи не было!
Он победно поднял над головой банку с недопитым кофе и потряс ею. Кофе там, видимо, оставалось немного, поэтому оно ни на кого не пролилось. Все облегченно вздохнули.
Миками уже хотели побежать вниз, проводить опрос, но тут Генджи задумчиво произнес:
— А вот мне сегодня снилось, что дождь пойдет. И ни хрена.
Лица вытянулись у всех, даже у Токио с Серидзавой. Только Токаджи облегченно вздохнул, его предчувствие, до этого с каждым новым рассказом все больше превращавшееся в уверенность, слегка ослабло.
Но Миками не сдавались. Они пристали к единственному еще неопрошенному человеку — Идзаки, который не имел ни малейшего желания участвовать в разговоре и вообще был явно с похмелья.
— Слышь, Идзаки, — не унывал Манабу, — а чё тебе сегодня снилось?
— Ничего не снилось, — отрезал Идзаки, продолжая смотреть на всех, как на говно, сквозь солнечные очки. Причем Токаджи показалось, несмотря на очки, что смотрел он конкретно на него, Токаджи.
— Не, а чё ты покраснел тогда? — заржал Такеши, у которого всегда было очень плохо с чувством самосохранения.
Идзаки медленно снял очки и положил их в карман, явно собираясь слегка оживить светскую беседу небольшой физической разминкой, и тут Токаджи действительно заметил на его щеках легкий румянец. Предчувствие, затаившееся где-то в животе Токаджи, с какой-то стати вдруг заворочалось, укрепилось и превратилось в железобетонную уверенность.
Но тут вдруг абсолютно чистое, голубое небо потемнело, буквально из ниоткуда налетела туча, загремел гром и полил настоящий ливень.
Обалдевшие судзурановцы заорали:
— А-а-а! Вот оно! Ну ты гляди, а? Токио, зонтик захвати! Я же говорил! Ген-сан, смотри, дождик! Манабу, бежим скорей, у Макисэ спросим, может, ему приснилось, что Кёко-рин ему дала наконец-то! — и через секунду на крыше остались только двое: Токаджи, пригвожденный к месту своим предчувствием грядущего пиздеца, и Идзаки, мокрая укладка которого имела довольно-таки жалкий вид.
Слегка опомнившись, Идзаки убрал со лба намокшие волосы, метнул в Токаджи презрительный взгляд, хотя Токаджи ничего такого не делал, просто стоял, и тоже ушел. Токаджи так и остался стоять под дождем. Ему было о чем подумать.
Дождь, кстати, кончился ровно через полторы минуты.
Абсолютно мокрый Токаджи пошел в раздевалку и переоделся в спортивную форму. Можно было, конечно, и домой пойти, но он не мог! Ему нужно было выяснить, что именно снилось этому крашеному извращенцу!
Просто так подойти и за сигареткой спросить Идзаки о том, что ему снилось, он конечно, не мог, поэтому, подумав, просто написал ему записку. Потом, еще раз подумав, порвал ее в мелкие клочки и для верности сжег.
После уроков Токаджи подождал, пока все разойдутся, и увязался за Идзаки. А что, может, ему на почту надо было? Имеет он право после уроков зайти на почту или нет?
Идзаки оглянулся на него, но ничего не сказал. Токаджи как бы случайно ускорил шаг и оказался вроде бы рядом с Идзаки, но как бы и сам по себе. Идзаки вздохнул и остановился:
— Чего тебе, мордатый? — устало поинтересовался он. Токаджи решил пока что пропустить «мордатого» мимо ушей, драка могла и подождать, в конце концов.
Он закурил. Идзаки снова вздохнул и тоже достал сигарету.
— Слушайячёспроситьтохотел, — Токаджи мысленно отвесил себе пинка и продолжил, уже медленнее, — тебе чё сегодня приснилось-то?
Идзаки уставился на него, как Макисе на контрольную по математике. Потом вздохнул в третий раз и затянулся:
— Да так, фигня какая-то. А тебе?
Токаджи как раз разглядывал его пальцы, волосы, небрежно заправленные за ухо и крест на цепочке, точь-в -точь как в его сне:
— Вот и мне фигня.
Оба вздохнули и, не сговариваясь, пошли дальше.
— Слышь, Идзаки, — предчувствие Токаджи наконец перестало ворочаться у него внутри, расправило крылья и теперь летело над ним синей птицей счастья, — на что спорим, что ты не носишь трусов?
Название: Чёрная школа
Автор: WTF Crows Zero 2016
Бета: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Размер: мини, 1588 слов
Пейринг/Персонажи:
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Токио во сне слышит странную музыку, зовущую его
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Чёрная школа"
Токио стоял у двери, не решаясь войти. Очень хотел, но что-то внутри отчаянно этому сопротивлялось и одновременно манило заглянуть внутрь. Оттуда доносилась самая красивая музыка, какую он только слышал, и Токио хотелось, чтобы она звучала всегда. А это возможно только за этой дверью, которую он никак не может открыть. Но вот его ладонь поворачивает ручку, и дверь с тихим скрипом приоткрывается — теперь через мелодию до слуха доносятся еще и голоса, зовущие к себе.
— Иди сюда, Токио. Потанцуй с нами.
И надо сделать только шаг…
Но вместо этого он проснулся у себя дома. Этот сон Токио видел уже не в первый раз, и начинался он с поисков треклятой двери, куда его вела та мелодия. Она казалась смутно знакомой, но он никак не мог понять, слышал ли он ее наяву, или она так долго слышится ему во сне, что уже стала частью памяти.
Токио никогда не верил, что ночные видения предсказывают будущее, но все же, эти сны что-то значили. Он был в этом уверен хотя бы потому, что когда он начал их видеть, перестала болеть голова.
Очередной день в школе прошел на редкость спокойно, а вечером Токио поднялся на крышу, где царило такое умиротворение, которое бывает только перед грядущей бурей. Еще немного и между двумя враждующими группами начнется настоящая война, но сейчас до этого никому не было дела.
Цуцумото устроился на стуле и, опасно покачиваясь на двух ножках, сосредоточился на манге. Близнецы о чем-то спорили между собой, время от времени отвешивая друг другу подзатыльники. Совсем недавно ведь в этой компании, а кажется, что они всегда тут были.
Серидзава, прикрыв глаза, развалился в рассохшемся кресле и наслаждался бытием, не замечая, что пепел с тлеющей сигареты вот-вот упадет ему на рубашку.
— Пепел стряхни, — предупредил Токио, но поздно.
— Тебе тоже привет, — приоткрыв один глаз, промычал Серидзава и привычным движением смахнул серый столбик с воротника. — Чего такой задумчивый?
— Да ерунда, — отмахнулся Токио. — Просто сны дурацкие достали.
Серидзава открыл второй глаз и внимательно уставился в его лицо, но через секунду снова закрыл оба.
— Ну, это не по моей части.
— Зато по нашей, — тут же встрял Манабу. — Наша бабка умела толковать сны и гадать по чайным листьям.
— И нас научила, — поддержал Такеши. — Валяй, мы тебе все объясним.
— Не советую, — прокомментировал из своего кресла Серидзава.
Токио не сомневался, что Миками врут и максимум, что они смогут, это как-нибудь пошутить. Большой беды от их приколов не будет, зато Токио поделится тем, что его беспокоит. Поэтому он пожал плечами и выложил все от начала и до конца.
— Так это же сон о черной школе! — Патетично заломил брови Такеши. — Ну ты попал, чувак!
Серидзава снова приоткрыл один глаз.
— Что за черная школа? — Привлеченный возгласом Цуцумото отложил мангу и сел ровно.
Близнецы переглянулись и жестом пригласили присутствующих подойти поближе. Воронье, жаждущее услышать очередную городскую легенду, сползлось в кружок, только Серидзава остался на месте.
— Тамао, ты не хочешь послушать?
— Нет, я уже знаю эту байку.
— Ну, смотри, — немного обижено отозвался Такеши. — В общем, дело было так. Один мальчик однажды услышал во сне странную, но очень красивую музыку, — Она показалась ему знакомой, и он долго искал место, где же мог ее услышать.
— Однажды ему приснилось, — подхватил Манабу, понизив голос и придав ему таинственность, — что он задержался в школе допоздна, читал в библиотеке и не заметил, как опустели коридоры, ученики и учителя разошлись по домам. Он и сам собирался уходить, но вдруг понял, что заблудился.
— Школа словно не хотела его отпускать. Мальчик поднимался на второй этаж, но оказывался на третьем, открывал дверь в столовую, а входил в кабинет географии. Но, в конце концов, он оказался у подвала, откуда и звучала та прекрасная музыка. Прямо как ты, Токио.
— А когда он открыл дверь, он увидел ужасную картину — под звуки чудесной мелодии в большой мрачной комнате танцевали мальчики и девочки, которые учились с ним в школе. Вот только они все были в крови, покрытые глубокими ранами, словно от топора.
— Некоторые были без рук или ног и ползали по полу, но все равно словно пытались танцевать под эту музыку. Мальчик закричал и побежал прочь, но все двери и коридоры снова вели его в этот подвал. Ни один, кто попал во сне в черную школу, больше не проснулся. Они вынуждены бродить по ее коридорам вечно.
— Бред какой! — Раздался сверху голос, от которого и слушатели, и рассказчики подскочили на месте. Только Серидзава остался невозмутим, впрочем, это потому, что видел, как подкрался Токаджи. Тот, рассмеялся, довольный выходкой и прошел к любимому дивану.
— Семпай, нельзя так пугать! — Выдохнул Цуцумото.
— Сам виноват, нечего уши развешивать.
— Между прочим, это не бред, — заявил Такеши, — а самая что ни на есть ужасающая правда!
— Да неужели? — Фыркнул Токаджи, всегда отличавшийся непоколебимым скептицизмом. — Тогда скажи, если ни один из сновидцев так и не проснулся, откуда все эти подробности?
Такеши открыл было рот, чтобы ответить, но не нашел аргументов, а Серидзава тихо засмеялся.
— Вот, Тамао сказал, что тоже знает эту историю, — не сдавался Манабу.
— Если слышал одну такую байку, считай, что слышал все, — зевнул Серидзава и до хруста потянулся.
— И вот еще что, — Токаджи закурил и выложил главное доказательство. — Девчонок в Судзуране нет, значит, ученикам пришлось бы танцевать друг с другом. А на это воронье не пойдет, даже будучи призраками.
Токио попытался было представить себе подобную картину, но не смог. Действительно, не пойдет.
— Зануда! — Такеши пнул в сторону разрушителя легенд камешек. — Такую историю испортил!
На миг сгустившаяся мистическая атмосфера лопнула, словно мыльный пузырь, а у Токио отлегло от сердца.
— Ладно, народ, с вами весело, но мне домой пора.
Он махнул на прощание и спустился к выходу, но тот, как ни странно, оказался заперт. Токио пожал плечами и повернул в сторону запасного, но когда открыл дверь, ведущую в нужный коридор, обнаружил себя в другом крыле здания на втором этаже.
— Что за…
Токио протер глаза и снова огляделся — никаких сомнений, он очутился совсем не так, куда шел. На миг он заподозрил, что это дело рук Миками, но даже эти мастера розыгрышей не смогли бы такое провернуть.
Попытка вернуться назад тем же путем, привела Токио в кабинет математики. Творилось, что-то совершенно невообразимое, но, какая бы потусторонняя хрень не заперла его тут, следовать ее правилам Токио не собирался. Поэтому, вместо того, чтобы дальше бродить по коридорам, он открыл ближайшее окно, благо кабинет на первом этаже, и вылез наружу.
Но, когда его ноги уже должны были коснуться земли, Токио вдруг открыл глаза в библиотеке. Как тот самый мальчик. Ёкай бы побрал Миками с их историями!
— Тамао! Юджи! Кто-нибудь!
Особых надежд на то, что кто-нибудь отзовется, он не питал — ответом была мертвая тишина.
— Так, это все сон. Мне все это просто снится. Раз я это понял, то и проснуться будет легче.
Токио сильно ущипнул себя за руку, но безрезультатно. Тогда он крепко зажмурился, прикрыв для верности лицо руками, и в деталях представил себе свою комнату, чтобы оказаться там, когда снова откроет глаза. Сделал несколько глубоких вдохов и успокоил бешено бьющееся сердце.
— Раз, два, три.
Но ничего не изменилось, и тут его охватила паника. Первый раз в жизни Токио так боялся, но страх не парализовал его, скорее, наоборот, заставлял искать решение. Не без внутреннего трепета он вышел в коридор, прихватив с собой кусок мела, чтобы отмечать путь. Через некоторое время, он вышел к незнакомой лестнице, ведущей вниз.
Обрадованный тем, что там и есть выход, Токио спустился, но путь ему преградила очень знакомая дверь. Именно ее он и видел раньше во сне. В комнате за ней играла та самая мелодия, но теперь она не казалась красивой. Ее звуки, такие тошнотворно-приятные, звенели вокруг, обволакивая мысли, лишая воли. Убеждали в том, что там, внутри, ему будет хорошо и спокойно. Токио сам не понял, когда повернул ручку двери, и услышал тихие голоса, зовущие его к себе.
И в тот момент, когда он был готов открыть дверь до конца, вдруг зашипел динамик на стене, а сквозь помехи раздался еще один голос.
— Токио, пожалуйста, просыпайся…
— Тамао?!
Токио очнулся, сбросив обманчиво-приятное оцепенение. Значит, он здесь не один. Возможно, его друзья тоже попались в эту ловушку. Он их найдет, обязательно, а вместе они разнесут эту школу по камешку и ни один призрак, ни одно проклятие их не остановит.
— Если ты меня слышишь… Хотя, конечно, слышишь, я уверен. — Продолжал говорить Серидзава. — В общем, возвращайся поскорее.
— Да! Я слышу! Я скоро вас найду!
Токио от души рассмеялся и, захлопнув страшную дверь, бросился наверх. Он поднимался сквозь непроглядную темень целую вечность. Казалось, что кто-то хватает его за руки и одежду, мешает сделать очередной шаг, но он упрямо шел вперед, и впереди, наконец, показался выход. Он открыл дверь и… проснулся в больничной палате.
— Токио!
Подняв взгляд, он сразу увидел Серидзаву, устроившегося рядом на жестком стуле. Его лицо, расцвеченное цветными переливами синяков и ссадин, выражало безмерное счастье.
— Что случилось? — Токио с трудом произнес даже такую короткую фразу.
— Операция. Ты не помнишь? Врачи сказали, что тогда что-то пошло не так. — Серидзава запнулся и взъерошил и без того лохматые волосы. — Ты нас очень напугал, приятель. Больше так не делай. Никогда.
Теперь Токио был уверен, что все увиденное в каком-то смысле было явью. И если бы он все же открыл ту дверь, то не смог бы вернуться обратно.
— Хорошо, больше не буду, — пообещал он, слабо улыбнувшись. — А с тобой что?
— Не важно, это подождет, — Серидзава махнул рукой. — Тебе отдыхать надо и поправляться.
В груди против воли расползлось мерзкое чувство страха. После тех видений он боялся смежить веки даже на минуту, боялся снова потеряться в бесконечных коридорах. Токио очень хотел попросить друга остаться, но не знал, как это сделать, чтобы это не прозвучало жалко. Но тот, похоже, и сам все понял.
— Если хочешь, могу побыть тут еще немного.
Серидзава ободряюще ему улыбнулся. Тогда Токио спокойно закрыл глаза и сжал пальцами чужую теплую ладонь. Теперь он точно был уверен, что проснется. И куда бы тьма его не завела, он всегда найдет путь обратно.
Автор: WTF Crows Zero 2016
Бета: WTF Crows Zero 2016
Задание: мифологемы: вещий сон
Размер: мини, 1588 слов
Пейринг/Персонажи:
Тацукава Токио
, Серидзава Тамао
, Миками Такеши
, Миками Манабу
, Токаджи Юджи
, Цуцумото Шоджи
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Токио во сне слышит странную музыку, зовущую его
Для голосования: #. WTF Crows Zero 2016 - "Чёрная школа"
Токио стоял у двери, не решаясь войти. Очень хотел, но что-то внутри отчаянно этому сопротивлялось и одновременно манило заглянуть внутрь. Оттуда доносилась самая красивая музыка, какую он только слышал, и Токио хотелось, чтобы она звучала всегда. А это возможно только за этой дверью, которую он никак не может открыть. Но вот его ладонь поворачивает ручку, и дверь с тихим скрипом приоткрывается — теперь через мелодию до слуха доносятся еще и голоса, зовущие к себе. — Иди сюда, Токио. Потанцуй с нами.
И надо сделать только шаг…
Но вместо этого он проснулся у себя дома. Этот сон Токио видел уже не в первый раз, и начинался он с поисков треклятой двери, куда его вела та мелодия. Она казалась смутно знакомой, но он никак не мог понять, слышал ли он ее наяву, или она так долго слышится ему во сне, что уже стала частью памяти.
Токио никогда не верил, что ночные видения предсказывают будущее, но все же, эти сны что-то значили. Он был в этом уверен хотя бы потому, что когда он начал их видеть, перестала болеть голова.
Очередной день в школе прошел на редкость спокойно, а вечером Токио поднялся на крышу, где царило такое умиротворение, которое бывает только перед грядущей бурей. Еще немного и между двумя враждующими группами начнется настоящая война, но сейчас до этого никому не было дела.
Цуцумото устроился на стуле и, опасно покачиваясь на двух ножках, сосредоточился на манге. Близнецы о чем-то спорили между собой, время от времени отвешивая друг другу подзатыльники. Совсем недавно ведь в этой компании, а кажется, что они всегда тут были.
Серидзава, прикрыв глаза, развалился в рассохшемся кресле и наслаждался бытием, не замечая, что пепел с тлеющей сигареты вот-вот упадет ему на рубашку.
— Пепел стряхни, — предупредил Токио, но поздно.
— Тебе тоже привет, — приоткрыв один глаз, промычал Серидзава и привычным движением смахнул серый столбик с воротника. — Чего такой задумчивый?
— Да ерунда, — отмахнулся Токио. — Просто сны дурацкие достали.
Серидзава открыл второй глаз и внимательно уставился в его лицо, но через секунду снова закрыл оба.
— Ну, это не по моей части.
— Зато по нашей, — тут же встрял Манабу. — Наша бабка умела толковать сны и гадать по чайным листьям.
— И нас научила, — поддержал Такеши. — Валяй, мы тебе все объясним.
— Не советую, — прокомментировал из своего кресла Серидзава.
Токио не сомневался, что Миками врут и максимум, что они смогут, это как-нибудь пошутить. Большой беды от их приколов не будет, зато Токио поделится тем, что его беспокоит. Поэтому он пожал плечами и выложил все от начала и до конца.
— Так это же сон о черной школе! — Патетично заломил брови Такеши. — Ну ты попал, чувак!
Серидзава снова приоткрыл один глаз.
— Что за черная школа? — Привлеченный возгласом Цуцумото отложил мангу и сел ровно.
Близнецы переглянулись и жестом пригласили присутствующих подойти поближе. Воронье, жаждущее услышать очередную городскую легенду, сползлось в кружок, только Серидзава остался на месте.
— Тамао, ты не хочешь послушать?
— Нет, я уже знаю эту байку.
— Ну, смотри, — немного обижено отозвался Такеши. — В общем, дело было так. Один мальчик однажды услышал во сне странную, но очень красивую музыку, — Она показалась ему знакомой, и он долго искал место, где же мог ее услышать.
— Однажды ему приснилось, — подхватил Манабу, понизив голос и придав ему таинственность, — что он задержался в школе допоздна, читал в библиотеке и не заметил, как опустели коридоры, ученики и учителя разошлись по домам. Он и сам собирался уходить, но вдруг понял, что заблудился.
— Школа словно не хотела его отпускать. Мальчик поднимался на второй этаж, но оказывался на третьем, открывал дверь в столовую, а входил в кабинет географии. Но, в конце концов, он оказался у подвала, откуда и звучала та прекрасная музыка. Прямо как ты, Токио.
— А когда он открыл дверь, он увидел ужасную картину — под звуки чудесной мелодии в большой мрачной комнате танцевали мальчики и девочки, которые учились с ним в школе. Вот только они все были в крови, покрытые глубокими ранами, словно от топора.
— Некоторые были без рук или ног и ползали по полу, но все равно словно пытались танцевать под эту музыку. Мальчик закричал и побежал прочь, но все двери и коридоры снова вели его в этот подвал. Ни один, кто попал во сне в черную школу, больше не проснулся. Они вынуждены бродить по ее коридорам вечно.
— Бред какой! — Раздался сверху голос, от которого и слушатели, и рассказчики подскочили на месте. Только Серидзава остался невозмутим, впрочем, это потому, что видел, как подкрался Токаджи. Тот, рассмеялся, довольный выходкой и прошел к любимому дивану.
— Семпай, нельзя так пугать! — Выдохнул Цуцумото.
— Сам виноват, нечего уши развешивать.
— Между прочим, это не бред, — заявил Такеши, — а самая что ни на есть ужасающая правда!
— Да неужели? — Фыркнул Токаджи, всегда отличавшийся непоколебимым скептицизмом. — Тогда скажи, если ни один из сновидцев так и не проснулся, откуда все эти подробности?
Такеши открыл было рот, чтобы ответить, но не нашел аргументов, а Серидзава тихо засмеялся.
— Вот, Тамао сказал, что тоже знает эту историю, — не сдавался Манабу.
— Если слышал одну такую байку, считай, что слышал все, — зевнул Серидзава и до хруста потянулся.
— И вот еще что, — Токаджи закурил и выложил главное доказательство. — Девчонок в Судзуране нет, значит, ученикам пришлось бы танцевать друг с другом. А на это воронье не пойдет, даже будучи призраками.
Токио попытался было представить себе подобную картину, но не смог. Действительно, не пойдет.
— Зануда! — Такеши пнул в сторону разрушителя легенд камешек. — Такую историю испортил!
На миг сгустившаяся мистическая атмосфера лопнула, словно мыльный пузырь, а у Токио отлегло от сердца.
— Ладно, народ, с вами весело, но мне домой пора.
Он махнул на прощание и спустился к выходу, но тот, как ни странно, оказался заперт. Токио пожал плечами и повернул в сторону запасного, но когда открыл дверь, ведущую в нужный коридор, обнаружил себя в другом крыле здания на втором этаже.
— Что за…
Токио протер глаза и снова огляделся — никаких сомнений, он очутился совсем не так, куда шел. На миг он заподозрил, что это дело рук Миками, но даже эти мастера розыгрышей не смогли бы такое провернуть.
Попытка вернуться назад тем же путем, привела Токио в кабинет математики. Творилось, что-то совершенно невообразимое, но, какая бы потусторонняя хрень не заперла его тут, следовать ее правилам Токио не собирался. Поэтому, вместо того, чтобы дальше бродить по коридорам, он открыл ближайшее окно, благо кабинет на первом этаже, и вылез наружу.
Но, когда его ноги уже должны были коснуться земли, Токио вдруг открыл глаза в библиотеке. Как тот самый мальчик. Ёкай бы побрал Миками с их историями!
— Тамао! Юджи! Кто-нибудь!
Особых надежд на то, что кто-нибудь отзовется, он не питал — ответом была мертвая тишина.
— Так, это все сон. Мне все это просто снится. Раз я это понял, то и проснуться будет легче.
Токио сильно ущипнул себя за руку, но безрезультатно. Тогда он крепко зажмурился, прикрыв для верности лицо руками, и в деталях представил себе свою комнату, чтобы оказаться там, когда снова откроет глаза. Сделал несколько глубоких вдохов и успокоил бешено бьющееся сердце.
— Раз, два, три.
Но ничего не изменилось, и тут его охватила паника. Первый раз в жизни Токио так боялся, но страх не парализовал его, скорее, наоборот, заставлял искать решение. Не без внутреннего трепета он вышел в коридор, прихватив с собой кусок мела, чтобы отмечать путь. Через некоторое время, он вышел к незнакомой лестнице, ведущей вниз.
Обрадованный тем, что там и есть выход, Токио спустился, но путь ему преградила очень знакомая дверь. Именно ее он и видел раньше во сне. В комнате за ней играла та самая мелодия, но теперь она не казалась красивой. Ее звуки, такие тошнотворно-приятные, звенели вокруг, обволакивая мысли, лишая воли. Убеждали в том, что там, внутри, ему будет хорошо и спокойно. Токио сам не понял, когда повернул ручку двери, и услышал тихие голоса, зовущие его к себе.
И в тот момент, когда он был готов открыть дверь до конца, вдруг зашипел динамик на стене, а сквозь помехи раздался еще один голос.
— Токио, пожалуйста, просыпайся…
— Тамао?!
Токио очнулся, сбросив обманчиво-приятное оцепенение. Значит, он здесь не один. Возможно, его друзья тоже попались в эту ловушку. Он их найдет, обязательно, а вместе они разнесут эту школу по камешку и ни один призрак, ни одно проклятие их не остановит.
— Если ты меня слышишь… Хотя, конечно, слышишь, я уверен. — Продолжал говорить Серидзава. — В общем, возвращайся поскорее.
— Да! Я слышу! Я скоро вас найду!
Токио от души рассмеялся и, захлопнув страшную дверь, бросился наверх. Он поднимался сквозь непроглядную темень целую вечность. Казалось, что кто-то хватает его за руки и одежду, мешает сделать очередной шаг, но он упрямо шел вперед, и впереди, наконец, показался выход. Он открыл дверь и… проснулся в больничной палате.
— Токио!
Подняв взгляд, он сразу увидел Серидзаву, устроившегося рядом на жестком стуле. Его лицо, расцвеченное цветными переливами синяков и ссадин, выражало безмерное счастье.
— Что случилось? — Токио с трудом произнес даже такую короткую фразу.
— Операция. Ты не помнишь? Врачи сказали, что тогда что-то пошло не так. — Серидзава запнулся и взъерошил и без того лохматые волосы. — Ты нас очень напугал, приятель. Больше так не делай. Никогда.
Теперь Токио был уверен, что все увиденное в каком-то смысле было явью. И если бы он все же открыл ту дверь, то не смог бы вернуться обратно.
— Хорошо, больше не буду, — пообещал он, слабо улыбнувшись. — А с тобой что?
— Не важно, это подождет, — Серидзава махнул рукой. — Тебе отдыхать надо и поправляться.
В груди против воли расползлось мерзкое чувство страха. После тех видений он боялся смежить веки даже на минуту, боялся снова потеряться в бесконечных коридорах. Токио очень хотел попросить друга остаться, но не знал, как это сделать, чтобы это не прозвучало жалко. Но тот, похоже, и сам все понял.
— Если хочешь, могу побыть тут еще немного.
Серидзава ободряюще ему улыбнулся. Тогда Токио спокойно закрыл глаза и сжал пальцами чужую теплую ладонь. Теперь он точно был уверен, что проснется. И куда бы тьма его не завела, он всегда найдет путь обратно.
@темы: Crows Zero